В рамках нацпроекта «Демография» в Самарской области продолжается внедрение нового типа социального обслуживания — системы долговременного ухода, в которой используются лучшие мировые практики по уходу за пожилыми людьми и инвалидами. Эта работа ведётся под эгидой федерального Министерства труда и социальной защиты, методологом и экспертом выступает благотворительный фонд «Старость в радость». Соответственно, они и обучают специалистов, работающих по этой системе.
В реализации этого пилотного проекта участвует и АНО «ЦСОН Восточного округа». С 16 по 28 апреля 37 социальных работников г.о. Отрадный прошли обучение по программе «Уход за гражданами пожилого возраста и инвалидами с дефицитом самообслуживания на дому». 176 жителей этого города стали получателями социальных услуг по системе долговременного ухода.
О том, как ведётся эта работа и какие она даёт результаты, сегодня рассказывают социальные работники и их подопечные.
Мария Алексеевна Дьякова, подопечная Центра:
— Инсульт у меня был два года назад. Пока можно было, внук возил меня везде, чтобы я восстановилась. Но сейчас моё состояние не позволяет этого, только дома нахожусь. Без помощи я не могу ни сесть, ни встать. Моё спасение — Юля. Она мне помогает во всём. Мне становится лучше, потому что уход за собой чувствую. Мне спокойней, я знаю, что она утром придёт, и всё будет хорошо.
Юлия Арипова, социальный работник:
— За Марией Алексеевной я ухаживаю всю неделю, без выходных, бываю у неё по четыре часа в день, иногда и больше. Когда совсем устаю, кто-нибудь подменяет меня ненадолго. Утром я должна приходить к восьми часам, но я стараюсь пораньше — боюсь, что Мария Алексеевна упадёт. Ей иногда так захочется встать, что она, не дождавшись меня, пытается сделать это сама и падает. Во время учёбы нам показывали, как помочь подопечному встать безболезненно, передвинуться, повернуться, сесть, как покормить его. Это очень помогает, пригождается мне. Приготовив завтрак, кормлю Марию Алексеевну. В обед я прихожу к часу, готовлю, кормлю её, мы общаемся, она вспоминает своё прошлое, рассказывает мне что-нибудь. Конечно, речь у неё затруднена, но ей очень хочется поговорить. Это и полезно ей. Вечером я прихожу часов в пять-шесть или позже, чтобы ночью она меньше оставалась одна — может сделать попытку встать, упадёт и будет лежать до утра. К сожалению, такое бывало, потому что телефоном Мария Алексеевна пользоваться не может — сил нет кнопки нажать.
Такой долговременный уход, конечно, помогает, облегчает жизнь моей подопечной. Она чувствует себя спокойней под приглядом, давление реже и не так критично поднимается. В памперсах целый день Марии Алексеевне тяжеловато, поэтому, пока я у неё, обходимся без них, она просто на пелёночке лежит, которую я регулярно проверяю.
Мария Алексеевна радуется такой заботе. Вечером, когда ухожу, посмотрит на меня благодарно, скажет что-нибудь доброе. Это так трогательно.
Валентина Александровна Рогачёва, подопечная Центра:
— У меня перелом шейки бедра, кость раздроблена. Это случилось в феврале 2019 года. Живу с сыном, но он целый день на работе, а я совсем беспомощная. Раньше я не вставала, а теперь с помощью Ани могу пересесть в коляску, доехать до кухни. Это событие для меня. Я так рада, что она каждый день со мной. С ней спокойно и надёжно. Мне повезло, что у меня такой соцработник, как Аня.
Анна Осипова, социальный работник:
— Я прихожу к Валентине Александровне три раза в день все семь дней недели. В общей сложности — четыре часа в день. Готовлю еду, кормлю её, ухаживаю — это и личная гигиена, и позиционирование в кровати, и пересаживание с кровати в коляску, и укладывание. Но главное — мы общаемся. Я рассказываю отрадненские новости — конечно, хорошие, показываю фотографии с каких-нибудь праздников, созваниваемся с сыном Валентины Александровны (у неё нет телефона), она что-нибудь своё вспоминает — тоже хорошее, и у неё нормализуется давление, потому что отвлекается от своих тяжёлых мыслей. Надумать ведь всякое можно. Пожилых и больных нельзя надолго оставлять наедине со своими мыслями.
За эти четыре месяца произошли изменения к лучшему: Валентина Александровна теперь устойчиво реагирует на всё, радуется, когда я прихожу.
В ближайшее время поедем делать рентген в больничном городке — там этот кабинет на первом этаже, скорую помощь за нами пришлют. Это нужно, чтобы оформить инвалидность.
Долговременный уход — это хорошо и для Валентины Александровны, и для её сына, у которого появилось больше возможности заниматься своими делами.
Вера Васильевна Семёнова, подопечная Центра:
—Я живу одна. Муж давно умер. Сын и внук приходят, но у них свои дела, своя жизнь, поэтому чаще всего я в одиночестве. А это так тяжело! Да ещё и страшно, потому что букет болезней у меня. Одно спасение — Настенька моя, соцработник. Теперь она со мной — почти по три часа в день. Я так жду её! Так радуюсь её приходу! Каждое утро, ещё до того как прийти, она позвонит, спросит про здоровье, про то, что мне принести, — какие продукты и лекарства. Готовит Настя очень вкусно. Поем её борща, и сразу сил прибавляется, настроение поднимается. Под её присмотром я и сама что-нибудь по хозяйству делаю — двигаться-то надо. А главное — мы с ней разговариваем. Настя — лёгкий человек, она спокойная такая, уютная. Вот пообщаюсь с ней — и на душе так легко становится.
Ещё хотела бы сказать, что этот новый уход нам дешевле обходится. У меня пенсия маленькая, поэтому для меня это особенно важно.
Анастасия Пудовкина, социальный работник:
—Кроме Веры Васильевны, у меня на обслуживании по системе долговременного ухода ещё один подопечный — Николай Степанович Бахтеров. Живёт совсем один, дети и внуки — далеко. Он плохо слышит, с трудом передвигается даже по дому, его мучает головокружение. Я прихожу к нему каждый день, все семь дней в неделю. Два с половиной часа делю на три посещения, потому что ему нужна помощь при кормлении. Ложку он сам держит, а вот взять кастрюлю, разогреть еду не может. Ему нужен постоянный уход, присмотр. Я всё у него делаю, только памперсы не меняю.
Николай Степанович, до того как его перевели на долговременный уход, много времени проводил в одиночестве. И это не прошло бесследно. Он стал замкнутым, угрюмым. В общем, негативных последствий одиночества было немало. А теперь его просто не узнать: стал чаще улыбаться, интерес к жизни вернулся. Когда созванивается с дочками, обязательно в подробностях рассказывает, как я ухаживаю за ним: «Настя — то, Настя — это». Это так важно для него. Очень радует, что с каждым днём он становится всё общительней, эмоциональней, избавляется от своих мрачных мыслей. Конечно, не сразу это произошло, поначалу сердился, ворчал. Как нас и учили, я была лояльной и позитивной, внимания на это не обращала. А вскоре начались изменения к лучшему.
Лариса Чекина, социальный работник:
— Моя подопечная Людмила Ивановна Ковалёва на социальном обслуживании уже восемь лет. Сейчас ей 93 года. Она почти не слышит, провалы в памяти и дезориентация иногда случаются. Из родственников у неё в Отрадном только племянница. Когда начались эти возрастные изменения, она наняла Людмиле Ивановне частную сиделку. Это было дорого. Наняла от Центра. Я как соцработник эти услуги сиделки и оказывала. А тут стали внедрять систему долговременного ухода. Это, конечно, очень удобно и полезно. Теперь я бываю у Людмилы Ивановны каждый день, кроме субботы и воскресенья. Если племянница заболела или уехала куда, конечно, не бросаю её, и в выходные прихожу: готовлю, кормлю, таблетки даю — словом, ухаживаю, помогаю. Но самое важное — мы общаемся. Чем больше общения, тем лучше: появляются просветы в сознании, память лучше становится.
Елена Лунина, социальный работник:
— По системе долговременного ухода у меня на обслуживании две подопечных. Как и со всеми, кто обслуживается по этой системе, с ними заключены договоры, где указаны группа ухода и степень нуждаемости. В соответствии с этим определяются время пребывания и услуги. У Клавдии Васильевны Смирновой я бываю все семь дней в неделю, два часа утром и два часа вечером. Если ситуация требует, остаюсь дольше, чем положено. СДУ помогает психологически поддержать человека. Клавдии Васильевне 91 год. После пережитого потрясения она была потерянной, сознание у неё путалось, она не узнавала людей. А сейчас ей намного лучше: появился интерес к жизни, вернулись речевые функции, она и пошутить может иногда. Мы ведь теперь больше общаемся, и это даёт результаты.
У Веры Ивановны Шатилиной я бываю с понедельника по пятницу. У неё серьёзные проблемы со здоровьем, из-за аллергии и бронхиальной астмы она не может выйти на улицу — задыхается, у неё просто не хватает на это жизненных сил. Поэтому я помогаю ей поддерживать связь с миром: приношу газеты и журналы, рассказываю городские новости. А ещё отвлекаю её от грустных мыслей разговорами на обычные житейские темы. Тяжёлые условия труда, да ещё в мужском коллективе — она работала в нефтяной отрасли — сказались и на здоровье, и на характере. Вера Ивановна была очень закрытым человеком, могла и поворчать, и поругаться. Сейчас стала доверчивей, словно из кокона вышла, отмякла. В ходе общения человек меняется к лучшему, и заболевание не прогрессирует. Конечно, это не происходит сразу, но малыми улучшениями мы добиваемся больших побед.
За эти четыре месяца мама заметно изменилась к лучшему. Она стала оживлённей, стала больше двигаться, у неё положительные эмоции появились. Раньше её мрачные мысли одолевали. Я приду с работы, вижу — она заплаканная. Старался успокоить, отвлечь, но удавалось это ненадолго. А сколько раз бывало, что утром у мамы давление 180, я на работе себе места не нахожу, отпрашиваюсь, мчусь к ней… Тяжело было, очень. А теперь у нас есть ангел-хранитель, наша Аня. И что очень важно, — она каждый день целых четыре часа рядом с мамой. Это удивительно добрый, надёжный и самоотверженный человек. Ухаживает за мамой, как за родной. И я вижу результаты такого ухода, радуюсь им. Теперь я уезжаю на работу со спокойной душой.
Владимир Николаевич Рогачёв.
