Виталий Николаевич Краснов, подопечный Центра, Кинель-Черкасский район:
— Мой отец, Николай Михайлович Краснов, — фронтовик. Воевал связистом. Оказался под Ленинградом, когда город был в блокаде. Голодали солдаты так, что многие были на грани смерти. И тут к ним каким-то чудом прорвался самолёт. Лётчик отдал им весь свой паёк. Когда отец подошёл к нему, у того уже ничего не осталось. Лётчик видит, отец-то едва живой от голода. Расстроился очень. Порылся в карманах и нашёл несколько хлебных крошек. Эти крошки и спасли отцу жизнь. Он рассказывал, что брал их в рот по одной и долго рассасывал. Съедал постепенно, иначе случился бы заворот кишок.
В одном из боёв его ранило в руку. В 42-м году отца комиссовали. Он вернулся домой, и в 43-м я родился.
Всю жизнь отец был для меня примером настоящего мужчины. Он был добрым и бескорыстным человеком. Несмотря на больную руку, был очень мастеровитым. Помогал всем, кто ни попросит. А если это была вдова фронтовика с детьми, то денег или совсем не брал, или копейки какие-нибудь.
Евгений Васильевич Сивохин, подопечный Центра, Кинель-Черкасский район:
— Как-то поздним вечером раздался телефонный звонок. В трубке – шум, крики. С трудом разобрал, что это соседка моя кричит: «Горим!» Быстро собравшись, вышел на улицу. У соседей – ни дыма, ни огня. Решил проверить, в чём же дело. Соседка живёт вдвоём с больной матерью, скорей всего им нужна будет помощь. Вошёл в дом, а он весь в дыму. Но пламени не было. Оказалось, от печки загорелась стена, а дымила тлеющая пакля, которой были заделаны швы между брёвен. Это тление быстро распространялось и влево, и вправо. Нужно было действовать как можно быстрей. Снял штукатурку – появилось пламя. Шов за швом мы стали вынимать паклю. Тут уже понадобилась вода.
Часа через два всё устранили, возгорание остановили. Пожарных вызывать не стали, потому что соседка жила на окраине села, около озера, дорогу туда не чистили, поэтому они вряд ли проехали к её дому.
Владимир Викторович Чумаченко, Кинель-Черкасский район:
— Расскажу о случае, который произошёл с моим другом, когда мы служили в армии.
Получив увольнительную, он пошёл в город – решил посмотреть достопримечательности. Проходя мимо каких-то пятиэтажек, услышал детский плач, почувствовал едкий запах дыма. Поднял голову и увидел в полуоткрытом окне, из которого валил дым, двух маленьких детей. Бросился к ним на помощь. Дверь их квартиры заперта. Поднялся в квартиру этажом выше. По бельевой верёвке спустился на балкон горящей квартиры. Разбил стекло, проник внутрь. Дым был уже таким плотным, что ничего нельзя разглядеть. Ориентируясь на детский плач, нашёл ребятишек, схватил их и вынес на балкон – там был островок безопасности. Отдышавшись, дети немного пришли в себя. Вскоре подъехали пожарные, эвакуировали их с помощью пожарной лестницы.
В этой суматохе мой друг, не привлекая к себе внимания, ушёл. Как потом выяснилось, родители тех детей пытались разыскать спасителя, чтобы сказать ему спасибо, но смогли сделать это, когда наша служба уже заканчивалась и мой друг решил всё-таки рассказать о том случае.
— Николай Васильевич Кузнецов, подопечный Центра, п. Формальный:
— Мой дедушка Матвей воевал в первую Германскую, награждён Георгиевским крестом, отец Василий Матвеевич отслужил 3 года действительную, после чего прошёл две войны – Финскую и всю Отечественную, прошагал пол- Европы и дошёл до Берлина. Награждён орденом Красной Звезды, медалью «За боевые заслуги» и ещё многими медалями. Наш сын Алексей – участник Чеченской кампании, был механиком-водителем БТР. Слава Богу, вернулся живым и с нормальной психикой.
Ну а ко мне судьба была более благосклонна. 8 июня 1966 года нас вместе с двоюродным братом Агафоновым Виктором Васильевичем призвали в армию. До этого мы закончили областную школу радиотелеграфистов. После учебки оба служили в Венгрии, только уже в разных подразделениях. Спустя два года службы на ученьях у нас произошла радостная встреча. И возвращались мы домой в родной Формальный опять же вместе, так как воинский эшелон собирал всех демобилизованных самарцев по всей Венгрии. Как же велика была радость наших родителей!
Служил я в ракетном дивизионе тактического назначения, в 13 гвардейской танковой дивизии, которая прославилась во время войны, защищая Сталинград, командовал дивизией генерал Родимцев. В июле 1968 года наш дивизион подняли по тревоги и направили к границе с Чехословакией. 21 августа на построении нам зачитали приказ о переходе на военное положение, выдали по четыре магазина патронов к автоматам и велели на огонь отвечать огнём. Объяснили, что нам предстоит почетная миссия по оказанию помощи чехословацкому народу в предотвращении госпереворота , то есть такой же цветной революции, что в 2014 году произошла и на Украине. Кстати, в моём дивизионе 70 человек из 100 человек были украинцами, и я представить себе не мог, что через столько лет мы станем врагами.
На следующий день мы уже ехали по Словакии, население нас встречало достаточно спокойно, стояли по сторонам и слушали радиоприемники. А вот когда мы въехали в Чехию, в полной мери ощутили вражду и ненависть к российскому солдату. Разъяренные, орущие толпы народа, заборы и даже асфальт исписаны оскорблениями, зачастую матом. Чувствовалась подготовка западных спецслужб. Бросали коктейли Молотова, пытались поджечь технику, намеренно бросали машины на дороге, так что приходилось танками разгребать весь этот бурелом. Ехали мы к месту назначения почти трое суток без остановок, очень трудно было водителям, приходилось контролировать их, чтобы он не заснули. Были и неприятные моменты, когда механик-водитель ракетной установки то ли задремал, то ли не справился с управлением — машина съехала в кювет и завалилась на бок. Надо было видеть довольные лица зевак – они не подозревали, какой опасности подвергаются. В случае утечки топлива могло произойти возгорание, а если взорвётся ракета длина её около 10 метров, могут сдетонировать ещё две установки, и тогда от населенного пункта ничего не останется. Ещё пришлось наблюдать такую картину: на повороте танк въехал в многоквартирный дом – на асфальте танки неустойчивы, проломил стену. Когда дал задний ход, весь интерьер квартиры – как на ладони.
Наконец добрались до места назначения. Городок называется Йоглава. Были и ночные нападения, и обстрелы, но всё обошлось без потерь личного состава. Вернулись мы в Венгрию через 2 месяца, встречали нас мадьяры с цветами, что, конечно, было приятно. Наградили Почетной грамотой, где было написано: «Выполняя боевую задачу, Вы проявили смелость, храбрость, высокое боевое мастерство и политическую сознательность, за что объявляем Вам благодарность». Демобилизовался я 28 августа в звании гвардии старшего сержанта, чем и горжусь.
